Главная Малая Родина Краеведение О синкретическом характере культа гор-обоо, вод и земли в Санаге

О синкретическом характере культа гор-обоо, вод и земли в Санаге

Культ гор, вод и земли, связанный с древними религиозными верованиями, популярен в настоящее время у бурят, тувинцев, хакасов, калмыков и других народов Центральной Азии. С первобытных времен горы, вода и земли являлись сакральными культовыми объектами, связанными в той или иной мере с хозяйственно-бытовой и культурно-мировоззренческой жизнедеятельностью людей.

Так, например, у бурят Санаги каждое лето, в мае-июне, обязательно в срок, установленный буддийским астрологом или местным шаманом, совершается обряд умилостивления духов-хозяев культовых гор, рек, речек и озер, находящихся на родоплеменной земле, занимаемой некогда их первопредками.

Культ гор своими корнями уходит в древнюю кочевую цивилизацию монголоязычных народов Центральной Азии и ирано-иракского культурно-цивилизационного пространства и оказывает всестороннее влияние на их религиозно-культурную среду. Этот культ шел вместе с кочевыми монголоязычными племенами и родами из стран Центральной Азии в Байкальский регион. Сначала синтезируясь с анимистическими и тотемистическими представлениями, а позже попадая под влияние буддизма-ламаизма, он постепенно приобретал шаманистско-ламаистский синкретический характер.

Культ в Санаге – это, прежде всего, шаманские объекты верования, связанные с анимистическими и тотемистическими представлениями древних санагинских бурят. Что же такое культ гор? С чем он связан? Это, во-первых, вера в духов-хозяев гор, а во-вторых, вера в родовые тотемы, например, в быка и рыбу (налима), которые признавались эхиритскими и булагатскими бурятами Иркутской области отцом и матерью. У рода аштараг в Санаге культ быка является лишь духовным покровителем, но никак не его предком-отцом.

С приходом монгольских лам-миссионеров в Санагу началась оламаизация культа гор-обоо и вод в Санаге, являвшихся основными сакральными объектами шаманизма. По сведениям местных информаторов, в 1840 году в Санагу прибыл буддийский монах из Ойратской Джунгарии, достопочтенный Хоршид гэгээн (перерожденец Хоршид). Местное население дало ему прозвище Монгол багша (Учитель-монгол или учитель из Монголии). Его прозвище указывает на его национальность. Он был не тибетцем, а монголом, прибывшим в Санагу либо добровольно, по своей воле, либо по приглашению тех, кому нужен был высокообразованный буддийский монах, свободно общающийся с местными жителями на их родном языке. Язык ойратских монголов близок к бурятскому языку, как и язык современных калмыков, мигрировавших в свое время из Западной Монголии. Это было главным козырем Монгол-багши, который помог завоевать уважение и почет у родовых групп Санаги.

Для безболезненной адаптации шаманского верования бурят Санаги к буддизму-ламаизму, проникавшему в их культурно-религиозную среду в начале XIX века, особое внимание обращалось на культ гор-обоо, синкретизация которых приводила к стиранию различия между шаманизмом и буддизмом не только в области подхода к сакральным горным вершинам и водным источникам в Санаге, но и завоеванию приоритета второго над первым в целом.

Монгол-багша, опираясь на свой прежний опыт общения с кочевниками-скотоводами на родине и практические знания о традиционном укладе их жизни, с осторожностью относился к привычкам и традициям, взглядам на окружающий мир и родовым верованиям санагинских бурят, к национальным особенностям их культурно-религиозной жизни.

Во время краткого пребывания в Санаге он сочинил религиозно-ритуальную оду «Солчит» («Хвалебная ода ханов пяти гор Санаги»), которую использовал при совершении обряда ублажения. Ода является уникальным сочинением буддизма-шаманизма. По всей вероятности, её оригинал утерян, не говоря о ксилографическом её издании. Очень редко можно найти её рукописный вариант у санагинских лам и знатоков бурятской старины.

КУЛЬТОВАЯ ГОРА-ОБОО БААТАР ХАН

В названном нами «Солчите» Монгол багша дал духам-хозяевам гор Санаги бурятские и тибетские имена или названия с национально-буддийской окраской, адаптированные к локальной бурятской среде. Ему был хорошо известен национально-профессиональный, социальный состав местного населения вплоть до присутствия в Санаге казацкого караула. Ему было известно о трагической смерти русского казака Санага-Булакского пограничного караула на южной горе Санаги во время несения караульной службы. Душу этого казака он и сделал духом-хозяином этой горы посмертно, назвав его Баатар ханом по имени ее духа. Это словосочетание переводится на русский язык как «Царь, обладающий недюжинными силами богатыря» или как «Царь-богатырь».

Раньше местность Сарлаан, на территории которой находилась эта культовая гора, являлась родовой землей рода (подрода) Мосхоосхо. До прихода Монгол багши в Санагу эта гора имела шаманское название, которое с течением времени стерлось из памяти местных жителей. В то время дух этой горы являлся хранителем и защитником данного рода, и право совершения жертвоприношения ее хозяину принадлежало члену его рода. Гора Баатар хан, находящаяся на одной горной цепи хребта, протягивающейся по правой стороне села Енгорбой до южной оконечности Санаги, была местом почитания енгорбойских шаманистов-хонгодоров. Но впоследствии она была забыта или передана ими роду Мосхоосхо.

С ее оламаизацией постепенно трансформировались и расширялись охранно-правовые функции духа этой культовой горы. Изменялось и содержание преподношений. Духу горы стали жертвовать яства в виде двух поджаренных на костре рыб, выловленных в реке Сэхир, протекающей вблизи горы Баатар хан. Вылавливались они накануне совершения жертвоприношения участвующим в нем человеком из рода Мосхоосхо. Это постепенно становилось традицией, соблюдаемой и шаманистами, и буддистами Санаги. Это необычное для местных аборигенов преподношение рыб для духа горы указывало на его национальность, ибо одним из любимых блюд русского казака была рыба. Кроме того, на его фотографии в бунхане-часовне Баатар хана стоит русский казак в военной форме пограничника-казака, с длинными оттопыренными в стороны усами и в папахе. Этого европейского по внешности и лицу (по виду) духа Баатар хана нельзя спутать ни с кем. Его можно сравнить лишь с Ундэр-Баабай в Улекчине Закаменского района, являвшимся также душой умершего русского казака.

Душа этого казака была объявлена улекчинцами Высоким отцом или дедом (Ундэр Баабай), то есть всевидящим духом, с высоты его роста. Он является не только духовным покровителем, но и надежным защитником. По всей вероятности, Ундэр Баабай был русским казаком и, видимо, погиб в Улекчине, находясь на караульной службе.

Яство духа Баатар хана, состоящее из двух поджаренных рыб, свидетельствует о том, что он не был одинок в семейной жизни. Раз в ястве присутствуют две рыбы, то одна из них должна принадлежать духу-супругу, а вторая – жене-супруге, то есть боевой подруге, которая нигде не упоминается, ни в устных шаманских камланиях, ни в призываниях лам, совершающих ему окропление.

Позже в ритуальном обряде умилостивления духа Баатар хана появляется новое жертвенное животное – бык. Наряду с рыбами, бык, как жертвенное животное, символизировал особый культовый статус духа Баатар хана – его силу и мощь.

Быка разделывали у подножия горы, а затем определенная его часть поднималась на ее вершину и варилась в котле, представлявшем собою универсальную посуду. В нем готовилось и мясо, и чай, и зooхэй (саламат) по очереди. Обычно котёл ставился на железный треножник, под которым разводился огонь. После использования его очищали от пенки и сажи и оставляли в укромном месте до следующего лета.

После завершения религиозного ритуала у подножия Баатар хана начинался праздник, сопровождаемый спортивными состязаниями и народным гулянием «Наадан» («Надом»). Пиршество заканчивалось ночным ёхором, продолжавшимся до утра.

С появлением буддийско-ламаистского культа горы Баатар хан сложилась традиция у новобранцев села Санаги, уходивших на военную службу, обращаться к нему с просьбой о защите и безопасной службе. В виде оберега они брали на горе горсточку земли и носили в кармане солдатского кителя, не расставаясь с ней на время службы.

ХУРМАСТА ХАН

К пяти культовым горам в Санаге относится и Хурмаста хан, находящийся на вершине западной оконечности горного хребта, простирающегося к северу от него. Гора Хурмаста хан расположена на западной стороне села Санага и его дацана.

Слово «Хурмаста» в разных религиях толкуется по-разному. В греческой религии Хурмаста по своему содержанию имеет две непримиримые ипостаси: Ормузд – доброе божество, божество света, и Ариман – злое божество, божество тьмы. В религии зороастризм «Хурмаста» называется Ахурамаздой, божеством, представляющим олицетворение доброго начала и света. В монголо-бурятском шаманском пантеоне Хурмаста – это обитатель небес, верховное божество западных пятидесяти добрых тэнгриев. По верованию санагинских бурят, от него зависят погодно-климатические условия не только в Санаге, но и в местах, прилегающих к ней.

Дух горы Хурмаста в Санаге был переименован Монгол багшой тибетским именем Тудэб-Балдар. Его сопровождают четыре воина-стражника везде и всюду, где бы он ни находился, и что бы он ни делал. Буряты, проживавшие в местности Сарлаан в Санаге, нередко становились свидетелями приближавшихся к ним всадников, топота копыт их лошадей со стороны горы Хурмаста, в то время, когда им угрожала опасность. Так, он постоянно появлялся со своей стражей внезапно, услышав зов людей о помощи.

По шаманско-буддийской традиции, только мужское население родов Санаги имело право участвовать в обряде жертвоприношения. Его часовня-бунхан стоит на вершине, над которой проплывают облака, сопровождаемые молнией и громом, наводящими страх на людей. Травостойный год в Санаге нередко зависел от удачно проведенного обряда умилостивления, посвященного духу горы Хурмаста хана. Дух этой горы не имеет своей женской ипостаси, ибо последнюю выполняла его боевая дружина. По шаманской традиции монголов и бурят, женщина не могла стать его подругой, так как небесное его происхождение не допускало этого.

Персонаж Хурмаста хана постоянно появлялся в танце масок (цам) Санагинского дацана вкупе с духами-хозяевами других гор-обоо Санаги. По буддийской мифологии, он сравним с демоническим божеством буддийского пантеона Балдан-Лхамой (Цэдэр-Лхамой), летающим по небу на своем огненном коне во время обхода землян-буддистов, находящихся под его духовным покровительством. Но их защитная функция разная по своему масштабу: у духа горы Хурмаста – локальная, а у гения-хранителя Санагинского дацана Балдан-Лхамо – планетарная, охватывающая мир людей, исповедующих буддизм-ламаизм.

(Продолжение следует).